- Ваше Святейшество! Означает ли отделение Церкви от Государства невозможность её участия в социальной жизни страны, невозможность выступать по вопросам, связанным с государственной политикой, невозможность присутствия Церкви в армии и системе светского образования?

- Нет, безусловно, не означает. Отделение Церкви от Государства должно означать, прежде всего, защиту Церкви от грубого вмешательства в ее дела со стороны государственной власти. В советский период нашей истории Церковь была отделена от государства еще по декрету 1918 года. Однако, советское государство постоянно вмешивалось в церковную жизнь. Все мы помним институт уполномоченных, навязывавших епископам «ценные указания». Гонения, начавшиеся в 1917-м году, уже не прекращались, но обретали различные размах и форму. Кроме того, Церковь не может быть отделена от общества, от своего народа. И задачей Церкви остается необходимость давать нравственную оценку всем важнейшим событиям, в том числе и действиям государственной власти. Церковь волнует не только духовная жизнь нашей паствы, но и социальная защищенность, страдания обездоленных и многое другое…

- В чем видится Вам причина распространения сектантства в России? Как Вы относитесь к тезису о равенстве религиозных организаций?

- Большинство сект сегодня имеют внешнее, западное или восточное происхождение. Это, в значительной мере, осознанная политика некоторых стран, направленная на то, чтобы разделить наш народ еще и по вероисповедному признаку. Народ, утративший единые духовные ориентиры легче победить. Что же касается равенства, то равенство перед законом, не означает равенство по вкладу в историю, в становление российской государственности, в формирование народа. И в этом смысле, Русская Православная Церковь имеет совершенно особое историческое значение.

- Досточтимый Владыко! В наши дни часто говорится о том, что Россия не является православной страной, что современный народ не является наследником православного народа прошлых веков, а стало быть, и претендовать на государственную поддержку, на особый статус в обществе Русская Православная Церковь не вправе. Как Вы прокомментируете эту позицию?

- Я твердо заявляю о том, что Россия – это православная страна, в которой присутствуют религиозные меньшинства: мусульмане, иудеи, буддисты, католики, протестанты. Это религиозные меньшинства. Все должны себя хорошо чувствовать. Никто не должен быть дискриминирован. Но совершенно очевидно, что внимание государства к интересам большинства должно быть особенным.

Хотя нужно в определенных случаях поддерживать и иных. И мы с полным пониманием относимся к поддержке, которую оказывает государство мусульманской части нашего населения, особенно в местах компактного проживания мусульман: Татарстан, Башкирия, Сев. Кавказ. А как же?! Это – религиозный выбор народа. И то, что государство поддерживает – слава Богу.

Вот поэтому я думаю, что все должно быть в соответствии с законом и целесообразностью. В соответствии с законом и целесообразностью должна Русская Церковь иметь поддержку со стороны государства. И другие традиционные религии России должны соразмерно её получать.

- Отец Максим, какими Вам представляются «идеальные» взаимоотношения Церкви и государства и какими эти отношения предстают сегодня?

- Руководствуясь таким современным документом, как «Основы социальной концепции Русской Православной Церкви» и опираясь на многовековое предание вселенского православия, укажем сразу, что в нашей Церкви, в отличие от латинского католического Запада, не было тенденции к теократии - включению общества и государства всецело в церковную структуру.

Ответ Православной Церкви, выраженный в канонах и практике Православной Церкви на церковно-общественные и церковно-государственные отношения, выражается в принципе симфонии, то есть сотрудничества, соработничества Церкви и государства для достижения душеспасительных целей.

В древности император и патриарх Византии, царь и патриарх на Руси мыслились двумя главами единого церковно-государственного организма, каковым была священная империя. Патриарх печется о душах паствы, император или царь осуществляет все внешние попечения, а когда нужно он же был стражем веры и благочестия. Этот союз, как идеальная норма церковно-государственных отношений никогда не был отвергнут вселенским православием. Века христианизированного, просветленного христианством, исполненного нравственным содержанием государства были величайшей исторической победой Церкви.

С этим связан переход от рабства и разбоя к осознанному существованию, от языческой разнузданности к высокой нравственной норме.

Этот идеал не раз в истории нарушался со стороны светской власти. Равновесия не было, когда государство рассматривало Церковь, как служебный институт для своих целей. Так было, например, в синодальную эпоху. Но идеал, как образ, как вершина этих отношений сохранялся в представлениях наших предков. Этот идеал был разрушен в 20-м веке во всемирном масштабе.

Представительная демократическая государственность вытесняет церковь духом века сего все дальше и дальше, отводит ей место на периферии. Но идеал не снимается, как внутренняя мера нашего отношения. Только акцент смещается на союз Церкви и лучших сил общества.

Голос церкви раздается часто по важнейшим вопросам современности, но он бывает не услышан. И парадоксальна критика. Нас с одной стороны упрекают за то, что мы будто бы подстраиваемся под власти, а с другой стороны говорят о каком-то огосударствлении православия. На самом деле какой-то масштабной поддержки со стороны государства сегодня в адрес Церкви нет, выхода ей навстречу нет.

Разве государство требует от кого-то стать православным? Или требует справку о крещении? Или всегда действует на основе христианских принципов? Не нужно поддаваться мифам, создаваемым современными СМИ, мифам, направленным на снижение роли Церкви в современной общественной жизни.