СЕМЯ ЦЕРКВИ, ИЛИ ПОЧЕМУ ПАМЯТЬ РОССИЙСКИХ НОВОМУЧЕНИКОВ ВЫДЕЛЕНА В ОТДЕЛЬНЫЙ ПРАЗДНИК?
5 февраля, Собор новомучеников и исповедников российских
Зачем память российских новомучеников выделена в отдельный праздник?
В двадцатом веке сонм православных святых пополнился невиданным числом новых мучеников. Сколько их, людей, пострадавших за веру в годы гонений? Этого мы, наверное, не узнаем никогда. Но и те, чье имена сохранились в истории, и те, кто сгинул безымянным, нашли свое место в памяти Церкви.
Что может Церковь?
Вечером 25 января (7 февраля по новому стилю) 1918 года позвонили в парадную дверь квартиры митрополита Киевского Владимира в Киево-Печерской лавре. Вошли пятеро вооруженных солдат во главе с матросом: «Где Владимир-митрополит? Мы желаем с ним переговорить». Разговор проходил в спальне митрополита, без свидетелей, он был бурным, но недолгим. Митрополит вышел, попрощался с келейником, его увели одного, не пустив келейника дальше ворот. Послышались выстрелы… «Так всех вас по одному повыведем», — бросил на ходу монахам один из революционных солдат, торопившихся к месту расстрела, но не успевший принять в нем личного участия.
Владыка Владимир (Богоявленский) не был первым «церковником», погибшим от рук новой власти: уже 31 октября 1917-го, через шесть дней после переворота, в Царском Селе отряд красногвардейцев убил протоиерея Иоанна Кочурова, были и другие жертвы в других местах. Но это убийство стало знаковым: митрополит Владимир был почетным председателем Поместного собора, да и вообще одним из известнейших иерархов Русской Церкви. Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси, так отозвался об этом событии: «Конечно, судя по человечески, ужасною кажется эта кончина, но нет ничего напрасного в путях Промысла Божия, и мы глубоко верим, что эта мученическая кончина Владыки Владимира была не только очищением вольных и невольных грехов его, которые неизбежны у каждого, плоть носящего, но и жертвою благовонною во очищение грехов великой матушки-России».
В апреле 1918-го, когда окончательно стало ясно, что речь идет не об отдельных инцидентах, но о войне новой власти с Церковью, да и с собственным народом, Поместный собор учредил «ежегодное поминовение в день 25 января или в следующий за сим воскресный день всех усопших в нынешнюю лютую годину гонений исповедников и мучеников».
Можно сказать, что Православная Церковь оказалась совершенно не готовой к грозным событиям 1917-го года — да, впрочем, кто тогда был к ним готов? Вековые устои распадались, и для многих простых людей, когда не стало царя — не стало и Бога. Генерал А. И. Деникин вспоминал, как после Февральской революции одна из стрелковых рот на фронте оборудовала церковь себе под казарму, а в алтаре сделала отхожее место — и ни один человек не возмутился. Как это могло быть, тем более на фронте, где смерть была совсем рядом? Неужели все они в один день стали ярыми атеистами? Скорее, таких нашлось двое-трое человек, а остальные просто остались безразличными или не решились возразить.
Нечто подобное происходило в те месяцы и в масштабах всей страны: агрессивное меньшинство навязывало свою волю пассивному большинству. И Церковь, казалось бы, не могла найти себе место в столь быстро менявшейся обстановке, ничего не могла противопоставить такому натиску революционеров. Но одно, по крайней мере, оставалось неизменным: возможность умереть за Христа. Этого слишком мало? Да, кто-то ведь брал в руки оружие и шел сражаться с большевиками, а кто-то всего лишь становился их мишенью… Всего лишь? Но не так ли выстояла и победила Церковь в первые века своего существования, когда ее гнали и преследовали римские власти? «Кровь мучеников есть семя Церкви», — говорил тогда христианский писатель Тертуллиан, и это действительно было так. И по сходству с теми древними христианами убитых в XX веке назвали новомучениками.
Против потока
Здесь, правда, есть одно существенное отличие. Те древние мученики, как правило, стояли перед выбором: отречься от Христа или погибнуть. Им предлагали принести жертву языческим богам. Даже необязательно было в этих самых богов верить, достаточно было совершить пустое формальное действие, какое совершали тысячи: высыпать горсть благовоний на языческий алтарь — и тем самым присоединиться к государственному культу, доказать свою благонадежность. Если христиане не шли на это, их убивали.
О чем говорили революционеры с митрополитом перед тем, как повели его на расстрел? Уговаривали его признать, пусть даже формально, советскую власть, вывесить красный флаг над домом? Или искали тайник с золотом? Или просто оскорбляли и били его? В нашем мире это так и останется тайной. Но мы знаем, что во множестве других случаев жертвам не предлагался никакого выбора: их убивали просто за то, что они принадлежали прежде к «эксплуататорским классам», были богатыми, сильными… или хотя бы казались таковыми.
Да, среди новомучеников были и такие, кто активно воспротивился очередному глумлению большевиков над святынями — например, «вскрытию мощей» или изъятию церковных ценностей «в помощь голодающим» (а на самом деле это было очередное ограбление ради текущих нужд партии и правительства). Но в огромном большинстве своем это были люди, которых просто убили для того, чтобы их не было на свете. Даже если бы они тогда принесли жертвы новым идолам, это вряд ли избавило бы их от смерти. Можно ли тогда считать их мучениками, если у них не было выбора?
Но неслучайно прозвучала в словах святителя Тихона дерзкая, казалось бы, мысль о том, что эти смерти ведут к «очищению от грехов России». И его слова повторил Патриарх Кирилл в мае 2009-го, совершая богослужение на Бутовском полигоне, месте массовых расстрелов под Москвой: «Вот тут-то и требуется сила — идти узкими вратами в Царствие Божие, идти против течения, идти против общего потока в надежде на то, что если многие люди пойдут против этого потока, то и мутные воды остановятся, а может быть, и повернутся вспять».
У всех этих людей был в свое время выбор. Они могли пойти на сотрудничество с новой властью. Необязательно даже было самим доносить, достаточно было просто отречься от всего прежнего, бегать на митинги, носить флаги, повторять лозунги… Многие поступили так, и многие (хоть и не все из них) так сохранили свои жизни. Но были люди, которые предпочли остаться собой, сохранить верность своим убеждениям, чего бы им это ни стоило. Режим требовал от них забыть не только о вере, но и о былой, бесклассовой морали, отречься не только от Бога, но и от человека: предать семью, учителей, соседей. Они отказались приносить такую жертву идолам.
И поэтому каждый из них — мученик или исповедник. В базе данных Свято-Тихоновского университета — более тридцати тысяч человеческих имен и судеб. На самом деле убиты были миллионы, и про большинство из них мы никогда не узнаем: когда они умерли, при каких обстоятельствах, оставались ли они верны Христу до смерти. А может быть, наоборот, кто-то из былых палачей за час до собственного расстрела обратился к Богу с покаянной молитвой, как благоразумный разбойник? Мы ничего не можем сказать наверняка, кроме одного: такие люди были.
Перелистывая страницы с именами жертв, невольно пытаешься представить себе этих людей. Вот мой однофамилец, тезка моего отца и моего сына, — сельский священник Сергей Десницкий, родился в 1882 году в Псковской губернии. В 1933-м осужден на пять лет, в 1937-м снова арестован (видимо, до того освобожден был досрочно, по зачетам?), осужден и расстрелян. В 1955 году реабилитирован. Вот и все, что я знаю об этом человеке… Каким он был, как он жил и как шел он на смерть?
Место встречи — Голгофа
Понятно, что в СССР праздновать память исповедников и новомучеников было совершенно невозможно. Ее чтили православные за рубежом, а в марте 1991 года и Синод РПЦ принял решение о возобновлении этого празднования. Не раз с тех пор тема новомучеников поднималась в церковно-политическом контексте, для того, например, чтобы провести разделение между «чистой» Зарубежной Церковью и Московской Патриархией, «запятнавшей себя соглашательством с безбожными властями».
Да, конечно, глядя на подвиг этих людей, мы не можем не почувствовать, насколько обличает нас наш собственный опыт соглашательства с грехом. Но все-таки их благородная смерть — повод не для разделения, а для объединения всех. Точно так же и сами они были людьми разных званий и убеждений, во многом не соглашались друг с другом при жизни, наверняка не были безгрешны. Но в какой-то главный момент они пошли на Голгофу за Христом и встретились там с Ним и друг с другом. Неслучайно в тропаре этого праздника говорится о них обо всех сразу как о народе Божьем: «Днесь радостно ликует Церковь Русская, прославляющи новомученики и исповедники своя: святители и иереи, царственныя страстотерпцы, благоверныя князи и княгини, преподобныя мужи и жены и вся православныя христианы, во дни гонения безбожнаго жизнь свою за веру во Христа положившия и кровьми Истину соблюдшия».
С тех пор очень многое изменилось. Церковь давно уже не гонима, мы свободны в нашем вероисповедании. Дело доходит до того, что в сознании некоторых людей мирно уживаются Православие и сталинизм, как будто можно одновременно чтить и жертв — и их главного палача. Означает ли наше нынешнее спокойствие, что новомучеников у нас больше нет и не будет? Никак. 19 ноября 2009 году в московский храм вошел человек в маске, окликнул священника, прозвучали выстрелы… История повторяется.
Еще в Евангелии было сказано, какой может быть цена следования за Христом, и нет ничего удивительного, что лучшим из нас доверяют уплатить ее сполна.
Андрей ДЕСНИЦКИЙ
Новомученики и исповедники. Лица и судьбы
Анастасия Коскелло | 08 февраля 2015 г.
8 февраля Русская Православная Церковь празднует Собор новомучеников и исповедников Русской Церкви (традиционно с 2000 года этот праздник отмечается в первое воскресенье после 7 февраля). На сегодняшний день в составе Собора — более 1700 имен. Вот лишь некоторые из них.
Священномученик Петр Скипетров, протоиерей, первомученик Петроградский
Память 1 февраля (19 января ст.ст.).
Первый священник в Петрограде, погибший от рук богоборческой власти. В 1918 году на пороге епархиального управления вступился за женщин, оскорбляемых красноармейцами, и был убит выстрелом в голову. У отца Петра были супруга и семеро детей.
На момент смерти ему было 55 лет.
Священномученик Владимир (Богоявленский), митрополит Киевский и Галицкий
Память 7 февраля (25 января ст.ст.).
Первый архиерей Русской Церкви, погибший во время революционной смуты. Убит вооруженными бандитами во главе с комиссаром-матросом неподалеку от Киево-Печерской Лавры.
На момент смерти митрополиту Владимиру было 70 лет.
Священномученик Петр (Зверев), архиепископ Воронежский
Память 7 февраля (25 января ст.ст.).
Пользовался большим авторитетом среди воронежских рабочих, что вызвало недовольство советской власти. В 1927 году был сослан в Соловецкий концлагерь на 10 лет. Скончался там от тифа в 1929 году, в возрасте 50 лет.
Память 17 июля (4 июля ст.ст.).
Последний российский император и его семья, расстреляны в 1918 году в Екатеринбурге, в подвале Ипатьевского дома, по постановлению Уральского совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов.
На момент расстрела императору Николаю было 50 лет, императрице Александре 46 лет, великой княгине Ольге 22 года, великой княгине Татьяне 21 год, великой княгине Марии 19 лет, великой княгине Анастасии 17 лет, цесаревичу Алексию 13 лет. Вместе с ними были расстреляны их приближенные -лейб-медик Евгений Боткин, повар Иван Харитонов, камердинер Алексей Трупп, горничная Анна Демидова.
Преподобномученица великая княгиня Елисавета (Романова) и инокиня Варвара (Яковлева)
Память 18 июля (5 июля ст.ст.).
Сестра императрицы-мученицы Александры Феодоровны, вдова убитого революционерами великого князя Сергея Александровича, после смерти мужа Елисавета Феодоровна стала сестрой милосердия и настоятельницей ею же созданной Марфо-Мариинской обители милосердия в Москве. Когда Елисавета Феодоровна была арестована большевиками, ее келейница инокиня Варвара, несмотря на предложение свободы, добровольно последовала за ней.
Вместе с великим князем Сергеем Михайловичем и его секретарем Федором Ремезом, великими князьями Иоанном, Константином и Игорем Константиновичами и князем Владимиром Палеем преподобномученица Елисавета и инокиня Варвара были заживо сброшены в шахту близ г. Алапаевска и скончались в страшных мучениях.
На момент гибели Елисавете Феодоровне было 53 года, инокине Варваре — 68 лет.
Священномученик Вениамин (Казанский), митрополит Петроградский и Гдовский
Память 13 августа (31 июля ст.ст.).
В 1922 году был арестован за сопротивление большевистской кампании по изъятию церковных ценностей. Фактическая причина ареста- неприятие обновленческого раскола. Вместе со священномучеником архимандритом Сергием (Шеиным) (52 года), мучеником Иоанном Ковшаровым (адвокатом, 44 года) и мучеником Юрием Новицким (профессором Санкт-Петербургского университета, 40 лет) он был расстрелян в окрестностях Петрограда, предположительно на Ржевском полигоне. Перед расстрелом все мученики были обриты и одеты в лохмотья, чтобы палачи не опознали духовных лиц.
На момент гибели митрополиту Вениамину было 45 лет.
Священномученик Иоанн Восторгов, протоиерей
Память 5 сентября (23 августа ст.ст.).
Известный московский священник, один из лидеров монархического движения. Был арестован в 1918 году по обвинению в намерении продать московский епархиальный дом (!). Содержался во Внутренней тюрьме ВЧК, затем в Бутырках. С началом «красного террора» во внесудебном порядке был казнен. Публично расстрелян 5 сентября 1918 года в Петровском парке, вместе с епископом Ефремом, а также бывшим председателем Государственного Совета Щегловитовым, бывшими министрами внутренних дел Маклаковым и Хвостовым и сенатором Белецким. После расстрела тела всех казнённых (до 80-ти человек) были ограблены.
На момент смерти протоиерею Иоанну Восторгову было 54 года.
Мученик Феодор Иванов, мирянин
Память 11 сентября (29 августа ст.ст.).
Болящий Феодор, с 16 лет страдавший параличом ног, при жизни почитался как подвижник верующими Тобольской епархии. Арестован НКВД в 1937 году как «фанатик-религиозник» за «подготовку к вооруженному восстанию против советской власти». В Тобольскую тюрьму доставлен на носилках. В камере Феодора положили лицом к стене и запретили ему разговаривать. Его ни о чем не спрашивали, на допросы не носили и следователь в камеру не входил. Без суда и следствия, по приговору «тройки», он был расстрелян на тюремном дворе.
На момент расстрела — 41 год.
Преподобномученик Лев (Егоров), архимандрит
Память 20 сентября (7 сентября ст.ст.).
Известный миссионер, монах Александро-Невской Лавры, духовник Александро-Невского братства, один из создателей нелегального Богословско-пастырского училища в Петрограде. В 1932 году вместе с другими членами братства обвинен в контрреволюционной деятельности и приговорен к 10 годам заключения в Сиблаге. В 1937 году расстрелян «тройкой» НКВД за «антисоветскую пропаганду» (то есть за беседы о вере и политике) среди заключенных.
На момент расстрела — 48 лет.
Мученица Татиана Гримблит, мирянка
Память 23 сентября (10 сентября ст.ст.).
В 1920-30-е годы о ней знали христиане по всей России. Сотрудники ОГПУ долгие годы силились «разгадать» феномен Татьяны Гримблит, и, в общем то, безуспешно. Всю свою сознательную жизнь она посвятила помощи заключенным. Носила передачи, отправляла посылки. Помогала зачастую совершенно незнакомым ей людям, не зная, верующие они или нет, и по какой статье осуждены. Тратила на это почти все, что зарабатывала сама, и побуждала делать то же других христиан.
Много раз подвергалась арестам и ссылкам, вместе с заключенными проехала по этапу через всю страну. В 1937 году будучи медсестрой в больнице г. Константинова, арестована по ложным обвинениям в антисоветской агитации и «сознательном умервщлении больных».
Расстреляна на Бутовском полигоне под Москвой в возрасте 34 лет.
Святитель Тихон (Беллавин), Патриарх Московский и всея Руси
Дата прославления (1989) — 9 октября (26 сентября ст.ст.).
Первый Предстоятель Русской Православной Церкви, восшедший на Патриарший престол после восстановления патриаршества в 1918 году. В 1918 году анафематствовал гонителей Церкви и участников кровавых расправ. В 1922–23 году содержался под арестом. В дальнейшем находился под постоянным давлением со стороны ОГПУ и «серого игумена» Евгения Тучкова. Несмотря на шантаж, отказался присоединиться к обновленческому расколу и пойти на сговор с безбожной властью.
Скончался в возрасте 60 лет от сердечной недостаточности.
Священномученик Петр (Полянский), митрополит Крутицкий
Память 10 октября (27 сентября ст.ст.).
Принял священный сан в 1920 году, в возрасте 58 лет, был ближайшим помощником Святейшего Патриарха Тихона в делах церковного управления. Местоблюститель Патриаршего престола с 1925 года (смерть Патриарха Тихона) и вплоть до ложного сообщения о его смерти в 1936 году. С конца 1925 года находился в заключении. Несмотря на постоянные угрозы продлить заключение, остался верен канонам Церкви и отказывался снять с себя сан Патриаршего местоблюстителя до законного Собора.
Болел цингой и астмой. После беседы с Тучковым в 1931 году был частично парализован. Последние годы жизни содержался в качестве «секретного узника» в одиночной камере Верхнеуральской тюрьмы.
В 1937 году в возрасте 75 лет по приговору «тройки НКВД по Челябинской области был расстрелян за «клевету на советский строй» и обвинение советской власти в гонениях на Церковь.
Священноисповедник Агафангел (Преображенский), митрополит Ярославский
Память 16 октября (3 октября ст.ст.).
После смерти супруги и новорожденного сына в 1885 году принял священный сан и монашество, с 1889 года служил епископом. Один из кандидатов на пост местоблюстителя Патриаршего престола, согласно завещанию Патриарха Тихона. Был склоняем ОГПУ к сотрудничеству, но безрезультатно. За сопротивление обновленческому расколу в 1922 -23 гг пребывал в заключении, в 1923-25 гг. — в ссылке в Нарымском крае.
Скончался в г. Ярославле в возрасте 74 лет.
Преподобноисповедник Гавриил (Игошкин), архимандрит
Память 18 октября (5 октября ст.ст.).
Выходец из крестьянской семьи, принял священный сан в разгар гонений на веру в 1921 году. В тюрьмах и лагерях провел в общей сложности 17,5 лет. Еще до официальной канонизации во многих епархиях Русской Церкви архимандрита Гавриила почитали как святого.
В 1959 году он скончался в г. Мелекессе (ныне — Дмитровград) в возрасте 71 года.
Священноисповедник Николай (Могилевский), митрополит Алматинский и Казахстанский
Память 25 октября (12 октября ст.ст.).
Выходец из бедной многодетной семьи, с детства мечтал о монашестве. В 1904 году принял постриг, в 1919 году, в разгар гонений на веру, стал епископом. За сопротивление обновленчеству в 1925–27 гг пребывал в заключении. В 1932 году был приговорен к 5 годам концлагерей (по признанию следователя, «за популярность»). В 1941 году по той же причине сослан в Казахстан, в ссылке едва не погиб от голода и болезней, долго был бездомным. В 1945 году досрочно освобожден из ссылки по ходатайству митрополита Сергия (Страгородского), возглавил Казахстанскую епархию.
Скончался в Алма-ате в возрасте 88 лет. Почитание митрополита Николая в народе было огромным. В похоронах владыки в 1955 году, несмотря на угрозу гонений, принимали участие 40 тысяч человек.
Священномученик Николай Пробатов, протоиерей
Память 11 ноября (29 октября ст.ст.).
Потомственный сельский священник, миссионер, бессребреник. В 1918 году поддержал антисоветское крестьянское выступление в Рязанской губернии, благословил народ «идти на борьбу с гонителями Церкви Христовой». Вместе со священномучеником Николаем Церковь чтит память с ним пострадавших мучеников Космы, Виктора (Краснова), Наума, Филиппа, Иоанна, Павла, Андрея, Павла, Василия, Алексия, Иоанна и мученицы Агафии. Все они были зверски убиты красноармейцами на берегу реки Цны под Рязанью.
На момент гибели отцу Николаю было 44 года.
Святитель Кирилл (Смирнов), митрополит Казанский и Свияжский
Память 20 ноября (7 ноября ст.ст.).
Один из лидеров иосифлянского движения, убежденный монархист и противник большевизма. Многократно подвергался арестам и ссылкам. В завещании Святейшего Патриарха Тихона был указан первым кандидатом на пост местоблюстителя Патриаршего престола. В 1926 году, когда среди епископата происходил тайный сбор мнений о кандидатуре на пост Патриарха, наибольшее число голосов было отдано митрополиту Кириллу.
На предложение Тучкова возглавить Церковь, не дожидаясь Собора, владыка ответил: «Евгений Александрович, вы не пушка, а я не бомба, которой вы хотите взорвать изнутри Русскую Церковь», — за что получил очередные три года ссылки.
В 1937 году, будучи в ссылке в Казахстане, был обвинен в руководстве несуществующей «контрреволюционной организацией» и расстрелян в возрасте 74 лет.
Священномученик Евграф Еварестов, протоиерей
Память 7 декабря (24 ноября ст.ст.).
Настоятель Воскресенского кафедрального собора в г. Уфе, известный миссионер, церковный историк и общественный деятель, он был обвинен в «агитации в пользу Колчака» и расстрелян чекистами в 1919 году.
62-летнего священника били, плевали ему в лицо, таскали за бороду. На расстрел его повели в одном нижнем белье, босиком по снегу.
Священномученик Серафим (Чичагов), митрополит
Память 11 декабря (28 ноября ст.ст.).
Офицер царской армии, выдающийся артиллерист, а также врач, композитор, художник… Он оставил мирскую славу ради служения Христу и принял священный сан по послушанию своему духовному отцу — святому Иоанну Кронштадтскому.
11 декабря 1937 года в возрасте 82 лет он был расстрелян на полигоне Бутово под Москвой. В тюрьму его везли на карете скорой помощи, на расстрел — вынесли на носилках.
Священномученик Иларион (Троицкий), архиепископ Верейский
Память 15 декабря (28 декабря ст.ст.).
Выдающийся православный богослов, писатель, миссионер. Во время Поместного Собора 1917–18 годов тогда еще архимандрит Иларион был единственным не-епископом, которого в кулуарных разговорах называли в числе желательных кандидатов на патриаршество. Он принял епископский сан в разгар гонений на веру — в 1920 году, и вскоре стал ближайшим помощником святого патриарха Тихона.
В концлагере на Соловках он провел в общей сложности два трехлетних срока (1923–26 и 1926–29). «На повторный курс остался», — как шутил сам владыка… Даже в заключении он продолжал радоваться, шутить и благодарить Господа. В 1929 году во время очередного следования по этапу он заболел тифом и скончался.
Ему было 43 года.
Мученица княжна Кира Оболенская, мирянка
Память 17 декабря (4 декабря ст.ст.).
Кира Ивановна Оболенская была потомственной дворянкой, принадлежала к древней фамилии Оболенских, которая вела свою родословную от легендарного князя Рюрика. Она училась в Смольном институте благородных девиц, работала учительницей в школе для бедных. При советской власти как представительница «классово чуждых элементов» была переведена на должность библиотекаря. Принимала активное участие в жизни Александро-Невского братства в Петрограде.
В 1930–34 годах была в заключении в концлагерях за контрреволюционные взгляды (Белбалтлаг, Свирьлаг). По выходе из заключения проживала на 101-м километре от Ленинграла, в г. Боровичи. В 1937 году была арестована вместе с духовенством Боровичей и расстреляна по ложному обвинению в создании «контрреволюционной организации».
На момент расстрела мученице Кире было 48 лет.
Мученица Екатерина Арская, мирянка
Память 17 декабря (4 декабря ст.ст.).
Купеческая дочь, родилась в Петербурге. В 1920 году она пережила трагедию: от холеры скончался ее муж — офицер Царской армии и староста Смольного собора, затем — пятеро их детей. Ища помощи у Господа, Екатерина Андреевна включилась в жизнь Александро-Невского братства при Феодоровском соборе в Петрограде, стала духовной дочерью священномученика Льва (Егорова).
В 1932 году, вместе с другими членами братства (всего 90 человек), Екатерина тоже была арестована. Она получила три года концлагерей за участие в деятельности «контрреволюционной организации». По возвращении из ссылки, как и мученица Кира Оболенская поселилась в г. Боровичи. В 1937 года была арестована по делу боровичского духовенства. Свою вину в «контрреволюционной деятельности» отказалась признать даже под пытками. Была расстреляна в один день с мученицей Кирой Оболенской.
На момент расстрела ей было 62 года.
Мученик Михаил Новоселов, мирянин
Память 21 декабря (8 января ст.ст.).
Историк, публицист, почетный член Московской Духовной Академии. Внук священника, в молодости он пытался создать собственную общину, живущую по учению графа Толстого. Затем вернулся в Церковь и стал православным миссионером. С приходом к власти большевиков, Михаил Александрович вошел во Временный Совет объединенных приходов города Москвы, который на первом же своем заседании призвал верующих встать на защиту храмов, оградить их от посягательств безбожников.
С 1923 года он перешел на нелегальное положение, скрывался у друзей, писал миссионерские брошюры («Письма к друзьям»). Бывая в Москве, он ходил молиться в Воздвиженский храм на Воздвиженке. 22 марта 1929 года неподалеку от храма он и был арестован. Почти десять лет Михаил Александрович провел в заключении, многих своих сокамерников он привел к вере.
20 января 1938 года за антисоветские высказывания он был расстрелян в вологодской тюрьме в возрасте 73 лет.
Священномученик Александр Туберовский, иерей
Память 23 декабря (10 декабря ст.ст.).
На момент революции он был мирянином, доцентом кафедры догматического богословия Московской Духовной академии. В 1919 году академической карьере пришел конец: Московская академия была закрыта большевиками, а профессура разогнана. Тогда Туберовский принял решение вернуться на родную Рязанщину. В начале 20-х годов, в самый разгар антицерковных гонений, он принимает священный сан и вместе со своим отцом служит в храме Покрова Богородицы в родном селе.
В 1937 году он был арестован. Вместе с отцом Александром были арестованы и другие священники: Анатолий Правдолюбов, Николай Карасев, Константин Бажанов и Евгений Харьков, а также миряне. Всем им было выдвинуто заведомо ложное обвинение в «участии в повстанческо-террористической организации и контрреволюционной деятельности». Протоиерей Анатолий Правдолюбов, 75-летний настоятель Благовещенской церкви г. Касимова был объявлен «главой заговора»… По преданию, перед казнью осужденных заставили собственноручно выкопать траншею и тут же, поставив лицом ко рву, расстреляли.
Отцу Александру Туберовскому на момент расстрела было 56 лет.
Преподобномученица Августа (Защук), схимонахиня
Память 8 января (26 декабря ст.ст.).
Основательница и первая заведующая музеем «Оптина пустынь» Лидия Васильевна Защук была дворянского происхождения. Она владела шестью иностранными языками, обладала литературным дарованием, до революции была известной журналисткой в Санкт-Петербурге. В 1922 году она приняла иноческий постриг в Оптиной пустыни. После закрытия обители большевиками в 1924 году добилась сохранения Оптиной в качестве музея. Многие насельники монастыря таким образом смогли остаться на своих местах в качестве музейных работников.
В 1927–34 гг. схимонахиня Августа была в заключении (проходила по одному делу с иеромонахом Никоном (Беляевым) и другими «оптинцами»). С 1934 г. жила в г. Туле, затем в г. Белеве, где поселился последний настоятель Оптинской пустыни иеромонах Иссакий (Бобриков). Возглавляла тайную женскую общину в г. Белеве. Была расстреляна в 1938 году по делу епископа Никиты (Прибыткова)на 162 км Симферопольского шоссе в Тесницком лесу под Тулой.
На момент расстрела схимонахине Августе было 67 лет.
Священномученик Сергий Мечев, иерей
Память 6 января (29 декабря ст.ст.).
Священномученик Сергий, сын святого праведного Алексия, пресвитера Московского, окончил Историко-филологический факультет Московского университета. В годы Первой мировой войны он добровольно ушел на фронт санитаром. В разгар гонений в 1919 году принял священный сан. После кончины отца в 1923 году священномученик Сергий стал настоятелем храма Святителя Николая в Кленниках и служил в этом храме вплоть до своего ареста в 1929 г., когда он и его прихожане были обвинены в создании «антисоветской группы».
Сам святой праведный Алексий, известный уже при жизни как старец в миру, говорил: «Сын мой будет выше меня». Отец Сергий сумел сплотить вокруг себя духовных детей почившего отца Алексия и своих собственных чад. Члены общины отца Сергия пронесли через все гонения память о своем духовном отце. С 1937 года, по выходе из лагеря, отец Сергий тайно от властей служил литургии у себя на дому.
Осенью 1941 года по доносу соседей он был арестован и обвинен в том, что «ведёт работу по созданию подпольных т. н. „катакомбных церквей“, насаждает тайное монашество по типу иезуитских орденов и на этой основе организует антисоветские элементы для активной борьбы с Советской властью». В Рождественский сочельник 1942 года священномученик Сергий был расстрелян и погребен в безвестной общей могиле.
На момент расстрела ему было 49 лет.
Читайте также:
Трудности почитания Новомучеников и исповедников Российских в настоящее время
Митрополит Климент: Нужно активно повествовать о подвиге новомучеников и исповедников
Источник: http://www.pravmir.ru/sobor-novomuchenikov-i-ispovednikov-russkoj-cerkvi-v-licax/#ixzz3RKEC7nvT
Назад к списку
