СВЯТИТЕЛЯ ИОАННА ЗЛАТОУСТОГО, АРХИЕПИСКОПА КОНСТАНТИНОПОЛЬСКОГО (407).

        

26 ноября день памяти святителя Иоанна Златоустого, архиеп. Константинопольского (407).

Онъ родился, какъ полагаютъ, въ 347 г. отъ знатныхъ, богатыхъ и благочестивыхъ жителей Антіохіи, Секунда и Анѳусы. Рано лишившись отца, онъ росъ подъ руководствомъ своей благочестивой матери, отличавшейся высокими умственными и нравственными качествами и посвятившей себя, несмотря на свою молодость, исключительно его воспитанію.

Благочестивая и цѣломудренная вдовица своей нѣжной любовію воспитывала въ своемъ сынѣ любящее сердце, свойственное его природѣ, а примѣромъ своей истинно-христіанской жизни учила его покорности волѣ Божіей, самоотреченію ради высшихъ нравственныхъ цѣлей и непоколебимой твердости въ преслѣдованіи этихъ цѣлей и въ борьбѣ съ испытаніями и невзгодами жизни.

Все свое раннее дѣтство св. Іоаннъ провелъ въ занятіяхъ Священнымъ Писаніемъ, изучая его подъ руководствомъ своей матери. Раннее знакомство съ Библіей и благотворное вліяніе на сердце св. Іоанна его добродѣтельной матери воспитали въ немъ пламенное стремленіе къ добродѣтельной и святой жизни и отвращеніе къ господствующей въ его время повсюду пышности и всякого рода порокамъ. Юношею св. Іоаннъ слушалъ уроки знаменитаго оратора Ливанія.

По окончаніи образованія, св. Іоаннъ сдѣлался адвокатомъ и быстро пріобрѣлъ великую славу своимъ краснорѣчіемъ. Развитое христіанскимъ воспитаніемъ нравственное чувство св. Іоанна воздержало его отъ увлеченія мірской суетою, и онъ скоро оставилъ свѣтскую жизнь и гражданскую службу и, живя въ мірѣ, сталъ проводить строго подвижническую жизнь.

Св. Мелетій, епископъ Антіохійскій, примѣтивъ высокія дарованія св. Іоанна и его христіанское настроеніе, приблизилъ его къ себѣ, довершилъ наставленіе его въ христіанской вѣрѣ и крестилъ его (на 25 году его жизни), а чрезъ годъ (не позже 370 г.) поставилъ его чтецомъ Антіохійской церкви. Св. Іоаннъ, несмотря на знатность своего происхожденія, высокія дарованія и пріобрѣтенную уже славу краснорѣчиваго оратора, покорно принялъ смиренное званіе чтеца, засвидѣтельствовавъ этимъ свою глубокую преданность Церкви.

Исполняя обязанности чтеца, онъ въ то же время продолжалъ усердно заниматся изученіемъ Свящ. Писанія. По любви къ иночеству св. Іоаннъ готовъ былъ удалиться въ пустынное уединеніе, но, какъ послушный и любящій сынъ, по просьбѣ матери, продолжалъ жить въ ея домѣ. По смерти матери, св. Іоаннъ роздалъ свое имѣніе бѣднымъ, освободилъ своихъ рабовъ, ушелъ въ пустыню и прожилъ 4 года въ подвигахъ общежительнаго иночества, а затѣмъ, желая пройти подвигъ полнаго отшельничества, удалился въ одну пещеру, гдѣ прожилъ 2 года (379-380) въ непомѣрно строгихъ и суровыхъ подвигахъ.

Отшельническіе подвиги обогатили его опытами духовной жизни, знаніемъ человѣческаго сердца и прочно утвердили въ немъ высокій идеалъ нравственнаго совершенства. По разстроенности здоровья, будучи вынужденъ возвратиться въ Антіохію, св. Іоаннъ въ 381 г. принялъ отъ св. Мелетія санъ діакона. Это со стороны св. Іоанна было дѣломъ послушанія волѣ святителя и выраженіемъ созрѣвшей въ подвигахъ иночества рѣшимости всецѣло посвятить себя священному служенію.

Кромѣ служенія при священнодѣйствіяхъ и надзора за благочиніемъ въ храмовыхъ собраніяхъ, св. Іоаннъ въ должности діакона велъ дѣла церковной благотворительности и исполнялъ разныя порученія епископа. Это поставило его въ близкія отношенія къ дѣйствительной жизни. Посѣщеніе богатыхъ, чтобы испрашивать у нихъ подаянія бѣднымъ, и бѣдныхъ, чтобы помогать имъ, дало св. Іоанну всестороннее знаніе жизни и людей и еще болѣе воспламенило въ немъ любовь къ людямъ и состраданіе къ бѣдствующимъ и неимущимъ.

Первое серебро, которое св. Іоаннъ отдалъ бѣднымъ, было его собственное, и съ этого дня до самой своей кончины онъ ничего не имѣлъ, и можно сказать, что онъ былъ первый бѣднякъ въ Антіохійской церкви. Посвященный (въ 386 г.) въ санъ священника въ Антіохіи, св. Іоаннъ неутомимо проповѣдывалъ слово Божіе. Онъ произносилъ проповѣди по крайней мѣрѣ разъ въ недѣлю, большею частію дважды, нерѣдко и каждый день.

Въ своихъ проповѣдяхъ св. Іоаннъ то объяснялъ Свящ. Писаніе, то возставалъ противъ лжеучителей, то восхвалялъ подвиги святыхъ, то порицалъ нечестіе и особенно жестокосердіе къ бѣднымъ. Всѣ эти проповѣди, будучи чужды риторическихъ украшеній, отличаясь при своей высокой художественности простотою изложенія и логической ясностію, проникнутыя необычайной силой убѣжденія и пламенной вдохновенностію, были одинаково доступны для всѣхъ его слушателей, и св. Іоаннъ производилъ на нихъ неотразимое впечатлѣніе.

Привлекаемые его краснорѣчіемъ жители Антіохіи, не только православные, но и еретики и даже іудеи и язычники, толпами стекались слушать его, прерывали его слово громкими рукоплесканіями, а иногда, тронутые до глубины души, начинали плакать и рыдать. Особенно св. Іоаннъ прославился даромъ краснорѣчія во время народнаго мятежа, происшедшаго въ 387 г. отъ обремененія антіохійцевъ новыми налогами и простершагося до низверженія царскихъ статуй.

Тогда св. проповѣдникъ явился истиннымъ отцемъ-утѣшителемъ, духовнымъ вождемъ своихъ пасомыхъ, каждый день укрощая жалобы и вопль ихъ бесѣдами (числомъ 21) на торжищѣ и въ храмѣ. Слово св. Іоанна гремѣло безустанно съ церковной каѳедры и слава объ его краснорѣчіи распространилась по всѣмъ предѣламъ имперіи. Во время одной проповѣди, онъ получилъ отъ одной женщины наименованіе Златоуста.

Въ 398 г. св. Іоаннъ былъ посвященъ въ архіепископа Константинопольскаго. Изливая «устами златосіянными» «рѣки ученій медоточныхъ», онъ ревностно старался соблюдать свою паству «въ преподобіи и правдѣ». Какъ «земный ангелъ и небесный человѣкъ», св. Іоаннъ, будучи самъ примѣромъ добродѣтели, и другихъ училъ св. жизни. Онъ много заботился объ исправленіи Константинопольскаго клира; былъ попечителемъ и защитникомъ вдовъ, сиротъ и бѣдныхъ, строилъ больницы и страннопріимницы.

Дѣятельность попечительнаго святителя не ограничивалась предѣлами одной Константинопольской епархіи, но простиралась и на другія, даже отдаленныя страны: онъ посылалъ миссіонеровъ во Ѳракію, Аравію, Персію, и Богъ благословлялъ апостольскіе труды его: дикіе варвары, оставляя идолопоклонство, обращались къ религіи мира и любви. Пламенная ревность къ православію, непоколебимая твердость въ вѣрѣ, горячая любовь къ ближнимъ, духъ кротости, мудрой умѣренности и снисходительности къ падшимъ, духъ живой вѣры и рѣдкой пастырской настойчивости, требующій отъ всѣхъ жизни истинно-христіанской, — вотъ чѣмъ была проникнута вся жизнь и дѣятельность великаго святителя.

Своимъ любвеобильнымъ и вмѣстѣ строгимъ словомъ онъ смѣло обличалъ господствовавшіе пороки своей паствы, особенно страсть къ театральнымъ зрѣлищамъ, сребролюбіе и жестокость богачей, страсть къ модѣ и нарядамъ въ женщинахъ и разныя суевѣрія простого народа. Безпристрастная проповѣдь св. Іоанна, его строгія обличенія, безъ всякихъ уступокъ званію или состоянію, скоро вооружили противъ него богачей, вельможъ и многихъ другихъ, пороки которыхъ онъ обличалъ, и на него былъ сдѣланъ доносъ императрицѣ Евдоксіи.

Явныя клеветы, злобно перетолкованныя слова и поступки его были поставлены ему въ вину, и великій учитель Церкви на шестомъ году своего епископскаго служенія былъ осужденъ въ ссылку. Возвращенный съ пути обратно въ Константинополь (13 ноября 405 г.), вслѣдствіе происшедшаго землетрясенія послѣ его отъѣзда и волненія народа, онъ по прежнему продолжалъ громить пороки общества и чрезъ шесть мѣсяцевъ снова отправленъ былъ въ ссылку въ Виѳинію, а потомъ въ глухую деревню Кукузъ (въ Малой Арменіи).

Находясь въ ссылкѣ, св. Іоаннъ не переставалъ поучать народъ, занимался письменными трудами, переписывался со многими епископами и монастырями, утѣшая своихъ друзей въ постигавшихъ ихъ бѣдствіяхъ и самъ утѣшаясь выраженіемъ живѣйшаго сочувствія со всѣхъ концовъ христіанскаго міра. Прошло около трехъ лѣтъ, и враги св. Іоанна, чтобы прекратить его оживленныя сношенія съ его многочисленными почитателями, рѣшились перевести его въ самое отдаленное и пустынное мѣсто имперіи Питіусъ, находившійся въ нынѣшней Абхазіи (см. Симоно-Кананит. мон. Сухум. еп.), и вмѣстѣ съ тѣмъ обречь его, уже изможденнаго болѣзнями, на такое путешествіе, котораго онъ не могъ перенести.

Дѣйствительно, св. Іоаннъ, совершенно истомленный на пути въ новое мѣсто ссылки сопровождавшими его безчеловѣчными воинами, скончался въ 12 вер. отъ нынѣшняго Сухума (см. Васил.-Златоуст. мон. Сухум. еп.), 14 сентября 407 г. Послѣдніе слова св. Іоанна — этого великаго вселенскаго учителя, краснорѣчивѣйшаго проповѣдника, строго добродѣтельнаго и любвеобильнѣйшаго пастыря, были: «слава Богу за все!»

Въ церковныхъ пѣснопѣніяхъ св. Іоаннъ прославляется, какъ «церкве утвержденіе», «добродѣтелей сокровище», «мудрости глубина», «великій архіерей», просіявшій «во всемъ мірѣ, паче лучъ солнечныхъ добродѣтельми и словесы бисерными, паче мудрыхъ мудрѣйшій, и риторовъ превысочайшій, истинныхъ догматъ поборникъ, лжи обличитель, покаянія учитель», «сиротъ отецъ, обидимыхъ быстрая помощь, убогихъ подаяніе, алчущихъ пища».

 Послѣ св. Іоанна остался составленный имъ чинъ божественной литургіи, извѣстной подъ именемъ Златоустовой. Кромѣ сего, Церковь приняла отъ св. Іоанна Златоуста ученіе «О священствѣ» (изображающее идеалъ христіанскаго пастыря, кругъ его обязанностей и требуемыя отъ него качества), многочисленныя писанія, состоящія въ его поученіяхъ (ок. 800), пѣснопѣніяхъ священныхъ, толкованіи слова Божія, въ письмахъ къ разнымъ лицамъ, и другія сочиненія.

Въ своихъ твореніяхъ онъ является несравненнымъ по уму и величайшимъ ораторомъ. Никто не владѣлъ такимъ обиліемъ рѣчи, какою онъ былъ такъ богатъ. Самые отвлеченные предметы вѣры въ его изображеніи понятны для каждаго, потому что онъ объясняетъ то сравненіями, то картинами. Подъ его благозвучными рѣчами всегда слышится присутствіе поэтическаго чувства, породившаго столько плѣнительныхъ картинъ и образовъ. Своимъ словомъ онъ съ неподражаемымъ искусствомъ трогаетъ, восхищаетъ, приводитъ въ умиленіе души и убѣждаетъ.

Какъ въ основѣ всѣхъ его поступковъ лежала любовь, такъ любовію было проникнуто и каждое его слово. Св. Іоаннъ былъ по преимуществу — проповѣдникъ любви, вслѣдствіе чего его проповѣди и дышатъ властностію и настойчивостію, необыкновенной трогательностію и сердечностію. Нельзя представить себѣ всей силы и занимательности бесѣдъ св. Златоуста, въ которыхъ можно находить соединеніе всего, что есть наиболѣе возвышеннаго въ ораторствѣ и наиболѣе убѣдительнаго въ тайномъ водительствѣ совѣстей и сердецъ.

Эти бесѣды представляютъ собою лучшіе образцы для подражанія проповѣдникамъ всѣхъ вѣковъ и народовъ. Наши предки изъ твореній св. Златоуста въ изобиліи почерпали «книжную сладость», и для нихъ эти творенія были любимѣйшимъ чтеніемъ. И въ настоящее время всякій, ищущій духовной истины и глубокаго назиданія, найдетъ для себя полное удовлетвореніе въ безсмертныхъ произведеніяхъ св. Іоанна Златоуста. Они всегда были новыми и навсегда останутся новыми.

«О божественномъ Златоустѣ, — говоритъ св. Димитрій Ростовскій, — праведно есть рещи, яко всѣхъ эллинскихъ мудрецовъ превзыде разумомъ, словомъ и услажденіемъ рѣчи и божественное Писаніе изъясни и истолкова прекрасно». Въ 1907 г. у насъ было церковное празднованіе 1500-лѣтія со дня кончины св. Іоанна Златоуста, въ виду его великихъ заслугъ для Церкви и безсмертныхъ твореній, которыми всегда съ особою любовію пользовался и пользуется православный русскій народъ. См. 27, 30 января и 14 сентября. 

Источникъ: С. В. Булгаковъ. Настольная книга для священно-церковно-служителей. (Сборникъ свѣдѣній, касающихся преимущественно практической дѣятельности отечественнаго духовенства). — Изданіе третье, исправленное и дополненное. — Кіевъ: Типографія Кіево-Печерской Лавры, 1913. — С. 450-453.

ПРЕСТАВЛЕНИЕ СВТ. ИОАННА ЗЛАТОУСТА.

Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский - один из трех Вселенских святителей, вместе со святителями Василием Великим и Григорием Богословом. Родился в Антиохии ок. 374 года, в семье военоначальника. Его отец, Секунд, умер вскоре после рождения сына; мать, Анфуса, не стала более выходить замуж и отдала все силы воспитанию Иоанна.

Юноша учился у лучших философов и риторов, рано обратился к углубленному изучению Священного Писания и молитвенному созерцанию. Святитель Мелетий, епископ Антиохийский (память 12 февраля), полюбивший Иоанна как сына, наставил его в вере и в 367 году крестил. Через три года святой Иоанн был поставлен во чтеца. После того, как святитель Мелетий был отправлен в ссылку императором Валентом, в 372 году, святой Иоанн совместно с Феодором (впоследствии - епископом Мопсуестским) учился у опытных наставников подвижнической жизни, пресвитеров Флавиана и Диодора Тарсийского.

Когда скончалась мать святого Иоанна, он принял иночество, которое называл «истинной философией». Вскоре святого Иоанна сочли достойным кандидатом для занятия епископской кафедры. Однако он из смирения уклонился от архиерейского сана. В это время святой Иоанн написал «Шесть слов о священстве», великое творение православного пастырского Богословия. Четыре года провел святой в трудах пустыннического жительства, написав «Против вооружающихся на ищущих монашества» и «Сравнение власти, богатства и преимуществ царских с истинным и христианским любомудрием монашеской жизни».

Два года святой соблюдал полное безмолвие, находясь в уединенной пещере. Для восстановления здоровья святой Иоанн должен был возвратиться в Антиохию. В 381 году епископ Мелетий Антиохийский посвятил его во диакона. Последующие годы были посвящены созданию новых богословских творений: «О провидении», «Книга о девстве», «К молодой вдове» (два слова), «Книга о святом Вавиле и против Юлиана и язычников».

В 386 году святой Иоанн был хиротонисан епископом Антиохийским Флавианом во пресвитера. На него возложили обязанность проповедовать Слово Божие. Святой Иоанн оказался блестящим проповедником, и за редкий дар Боговдохновенного слова получил от паствы наименование «Златоуст». Двенадцать лет святой, при стечении народа, обычно дважды в неделю, а иногда ежедневно, проповедовал в храме, потрясая сердца слушателей.

В пастырской ревности о наилучшем усвоении христианами Священного Писания святой Иоанн обратился к герменевтике - науке о толковании Слова Божия. Он написал толкования на многие книги Священного Писания (Бытия, Псалтирь, Евангелия от Матфея и Иоанна, Послания апостола Павла) и множество бесед на отдельные библейские тексты, а также поучения на праздники, в похвалу святых и слова апологетические (против аномеев, иудействующих и язычников). Святой Иоанн как пресвитер ревностно исполнял заповедь попечения о бедных: при нем Антиохийская Церковь питала каждый день до 3000 дев и вдовиц, не считая заключенных, странников и больных. Слава замечательного пастыря и проповедника росла.

В 397 году, после кончины Константинопольского архиепископа Нектария, святой Иоанн Златоуст был вызвав из Антиохии для доставления на Константинопольскую кафедру. В столице святой архипастырь не мог проповедовать так часто, как в Антиохии. Множество дел ожидало решения святителя, он начал с главного - с духовного совершенствования священства. И здесь лучшим примером был он сам.

Средства, которые предназначались для архиепископа, святой обратил на содержание нескольких больниц и двух гостиниц для паломников. Архипастырь довольствовался скудной пищей, отказывался от приглашения на обеды. Ревность святителя к утверждению христианской веры распространялась не только на жителей Константинополя, но и на Фракию, включая славян и готов, Малую Азию и Понтийскую область. Им был поставлен епископ для Церкви Боспора, находившейся в Крыму.

Святой Иоанн направлял ревностных миссионеров в Финикию, Персию, к скифам, писал послания в Сирию, чтобы вернуть Церкви маркионитов, и добился этого. Много трудов положил святитель на устроение благолепного Богослужения: составил чин Литургии, ввел антифонное пение за всенощным бдением, написал несколько молитв чина елеосвящения.

Распущенность столичных нравов, особенно императорского двора, нашла в лице святителя нелицеприятного обличителя. Когда императрица Евдоксия, жена императора Аркадия (395-408), распорядилась о конфискации собственности у вдовы и детей опального вельможи, святой встал на их защиту. Гордая императрица не уступила и затаила гнев на архипастыря. Ненависть Евдоксии к святителю разгорелась с новой силой, когда недоброжелатели сказали ей, будто святитель в своем поучении о суетных женщинах имел в виду ее.

Суд, составленный из иерархов, справедливо обличаемых ранее Златоустом, постановил низложить святого Иоанна и за оскорбление императрицы предать казни. Император Аркадий заменил казнь изгнанием. У храма толпился возбужденный народ, решивший защищать своего пастыря. Святитель, чтобы избежать волнений, сам отдал себя в руки властей. Той же ночью в Константинополе произошло землетрясение. Испуганная Евдоксия просила императора срочно вернуть святого и немедля послала письмо изгнанному пастырю, умоляя его вернуться. Но уже через два месяца новый донос пробудил гнев Евдоксии.

В марте 404 года состоялся неправедный собор, постановивший изгнать святого Иоанна. По удалении его из столицы, пожар обратил в пепел здание сената, последовали опустошительные набеги варваров, а в октябре 404 года умерла Евдоксия. Даже язычники видели в этих событиях Небесное наказание за неправедное осуждение угодника Божия.

Находясь в Армении, святитель Иоанн старался укрепить своих духовных чад. В многочисленных письмах (их сохранилось 245) епископам Азии, Африки, Европы и своим друзьям в Константинополе, он утешал страдающих, наставлял и поддерживал своих приверженцев. Зимой 406 года святой был болезнью прикован к постели.

Но враги его не унимались. Из столицы пришел приказ перевести его в глухой Питнус (Пицунду, в Абхазии). Истощенный болезнями святитель, в сопровождении конвоя, три месяца в дождь и зной совершал свой последний переход. В Команах силы оставили его. У склепа святого Василиска (ок. 308, память 22 мая), утешенный явлением мученика («Не унывай, брат Иоанн! Завтра мы будем вместе»), причастившись Святых Таин, вселенский святитель со словами «Слава Богу за все!» отошел ко Господу 14 сентября 407 года.

Святитель Иоанн Златоуст был погребен в Команах. В 438 году Прокл, Патриарх Константинопольский (434-447), совершая Богослужение в храме святой Софии, произнес похвальное слово памяти своего великого учителя, в котором сравнивал святителя Иоанна Златоуста со святым Иоанном, Предтечей Господним, проповедовавшим покаяние и также пострадавшим за обличение пороков.

Народ, горевший любовью к святителю Иоанну Златоусту, не дав Патриарху докончить своего слова, начал единодушно просить его обратиться к императору с просьбой о перенесении святых мощей святителя из Коман в Константинополь. Святитель Прокл отправился к царю Феодосию II (408-450) и от лица Церкви и народа просил его об этом. Император согласился и отправил в Команы особых посланников с серебряной ракой, чтобы с почетом перевезти святые мощи. Жители Коман глубоко скорбели о том, что их лишают великого сокровища, но не могли противиться царскому указу. Когда же императорские посланцы приступили к гробу святителя Иоанна, они не смогли взять его мощи. Тогда император, в раскаянии, написал послание святителю, прося у него прощения за себя и за свою мать Евдоксию.

Послание это прочли у гроба святителя Иоанна, положили на него и совершили всенощное бдение. Затем приступили к гробнице, легко подняли мощи и внесли на корабль (гробница святителя Иоанна осталась в Команах, близ Пицунды). Тогда же совершилось исцеление убогого человека, приложившегося к покрову от гроба святого.

По прибытии мощей святителя Иоанна в Константинополь, 27 января 438 года весь город, во главе с Патриархом Проклом, императором Феодосием, со всем его синклитом и множеством народа вышел навстречу. Многочисленные клирики со свечами, кадилами и хоругвями взяли серебряную раку и с песнопениями внесли ее в церковь святой мученицы Ирины.

Когда Патриарх Прокл открыл гроб, тело святителя Иоанна оказалось нетленным, от него исходило благоухание. Припав ко гробу, император Феодосий II со слезами просил святителя простить его мать. Народ не отходил от раки весь день и всю ночь.

Наутро мощи святого были отнесены в соборную церковь Святых Апостолов. Когда рака была поставлена на патриаршем престоле, весь народ едиными устами воскликнул: «Прими престол свой, отче!» - и Патриарх Прокл со многими, стоявшими у раки, увидели, как святитель Иоанн открыл уста свои и произнес «Мир всем!»

В IX веке Иосиф Песнописец, Косма Веститор и другие написали песнопения в честь перенесения мощей святителя Иоанна Златоуста, которые и поныне поются Церковью в воспоминание этого события.

 ПОУЧЕНИЯ СВЯТИТЕЛЯ ИОАННА ЗЛАТОУСТА

Более всех страстей препятствует спасению человека гордость. Как говорит свт. Иоанн Златоуст, все самые большие бедствия в истории сотворенного Богом мира всегда имели своим началом гордость. Из-за нее светлый ангел стал дьяволом. Адам, обольщенный ложной надеждой быть равным Богу, был изгнан из Рая и сделался смертным. Дальнейшая история человечества показывает, что всякий раз, когда человек горделиво мечтал о равенстве с Богом, он впадал в нечестие. Святой отец не знает ничего более несвойственного христианской душе, чем гордость, и никого, более несчастного, чем человека, зараженного этой болезнью.

Гордость — это воспаление души, корень и источник всякого нечестия, вершина зла; страсть, делающая человека орудием дьявола и подвергающаяся одинаковому наказанию с падшим ангелом.

Порок гордости не позволяет никакой добродетели прижиться в душе человека и оказать свое спасительное действие. В качестве примера святитель приводит притчу о мытаре и фарисее (Лк. 18, 9-14) и говорит: «Фарисей, постившийся дважды в неделю, не был ли праведным? А что он говорит? Несмь, якоже прочии человецы, хищницы, неправедницы (Лк. 18, 11). Нередко человек с чистой совестью впадает в гордость; и если не повредит ему грех, то вредит гордость».

Гордость лишает человека надежды на спасение. Духовная жизнь христианина должна сопровождаться познанием себя и «своей немощи». Гордость же лишает человека духовного видения и такого познания. Тем более она закрывает ему возможность познания Бога.

Ничто так не противится любви, как гордость. Она порождает гнев, славолюбие, зависть, ревность, презрение к бедным, страсть к деньгам, месть и многие другие пороки. Эта страсть постоянно волнует душу человека и делает его неспособным к перенесению обид и несчастья.

Святой Иоанн дает такое определение этой губительной страсти: «Считать себя лучше подобных себе — гордость».

Св. Златоуст говорит, что гордость является отличительным знаком недалекого ума и неблагородной души. Он считает, что грех гордости хуже блуда, и объясняет: «Потому что, хотя блуд и непростительное зло, но, по крайней мере, иной человек может сослаться на (непреодолимое — ред.) желание; а высокомерие не имеет никакой причины, никакого предлога». Святитель говорит так же, что лучше быть глупым, чем гордым. Глупость является злом для самого глупого, а гордость — язвой для других людей.

Гордость может действовать тонким, незаметным для взгляда неопытного в духовной жизни человека образом. Так, например, она скрытно проявляет себя тогда, когда человек не терпит надменности другого человека, зараженного гордостью.

Своим началом эта страсть имеет неведение Бога. Утверждая это, святитель поясняет: «Кто знает Бога так, как нужно знать, кто знает, до какой степени Сын Божий смирил Себя, тот не превозносится, а кто не знает этого, тот превозносится».

Источниками гордости могут быть также знания и дарования, не соединенные с любовью. Например, христиане Коринфской Церкви времен святого апостола Павла превозносились друг перед другом своими духовными дарованиями и соревновались между собою в знаниях философии. Гордость, заразившая их души, произвела в Церкви многочисленные нестроения.

Страсть гордости не имеет насыщения и не может быть никогда удовлетворена. «Если бы гордый даже видел, что царь униженно преклоняется и благоговеет перед ним, — говорит Иоанн Златоуст, — то и тогда не удовлетворился бы этим, но еще более воспламенился бы». Особо желанной пищей для гордости являются «власть и величие господства». Для того, чтобы не заразиться этой страстью, святитель советует избегать надменных людей, отвращаться от них, гнушаться и даже ненавидеть их. Святитель Иоанн, конечно, говорит о ненависти не к человеку, а ко греху, носителем которого является такого рода человек.

В борьбе с гордостью христианин должен вооружиться противоположной этой страсти добродетелью смирения, умножая которую собственным подвигом при содействии благодати Святого Духа, он сможет победить гордость и обогатиться многими другими добродетелями.

Радуюсь и веселюсь, видя ныне, что Церковь Божия красуется множеством своих чад и все вы стеклись с великою радостию. Когда смотрю на светлыя лица ваши, то нахожу в них яснейшее доказательство вашего душевнаго веселия, как и премудрый сказал: сердцу веселящуся, лице цветет (Притч. XV, 13).

Поэтому - и я встал сегодня с большим рвением, имея в виду и участвовать с вами в этой духовной радости и вместе с тем желая быть для вас провозвестником наступления святой четыредесятницы, как врачества душ наших. А общий всех нас Господь, как чадолюбивый отец, желая очистить вас от грехов, сделанных нами в какое бы то ни было время, и даровал нам врачевство в святом посте.

Итак, никто не скорби, никто не являйся печальным, но ликуй, радуйся и прославляй Попечителя душ наших, открывшаго нам этот прекрасный путь, и с великим весельем принимай его наступление!

Да постыдятся эллины, да посрамятся иудеи, видя, с какою радостною готовностию мы приветствуем его наступление, и да познают самым делом, какое различие между нами и ими. Пусть они называют праздниками и торжествами пьянство, всякаго рода необузданность и безстыдства, которыя обыкновенно при этом они производят.

Церковь же Божия - вопреки им - да называет праздником пост, презрение (удовольствий) чрева, и следующия затем всякаго рода добродетели. И это есть истинный праздник, где спасение душ, где мир и согласие, откуда изгнана всякая житейская пышность, где нет ни крика, ни шума, ни беганья поваров, ни заклания животных, но вместо всего этого господствует совершенное спокойствие, тишина, любовь, радость, мир, кротость и безчисленныя блага.                 

Вот об этом-то, говорю, празднике побеседуем несколько с вашею любовию, наперед прося вас выслушать слова наши с полным спокойствием, чтобы вы могли уйти отсюда домой, принесши добрый плод.

Мы собираемся сюда не просто и не напрасно для того только, чтобы один говорил, а другой рукоплескал словам перваго, и затем все расходились отсюда, но чтобы и мы сказали что-нибудь полезное и потребное к вашему спасению, и вы получили плод и великую пользу от слов наших, и с тем вышли отсюда.

Церковь есть духовная лечебница, и приходящие сюда должны получать соответствующия врачества, прилагать их к своим ранам, и с этим уходить отсюда. А что одно слушание, без исполнения на деле, не принесет никакой пользы, об этом послушай блаженнаго Павла, который говорит: не слышателие бо законаправедни пред Богом, но творцы закона оправдятся (Рим. II, 13). И Христос, в своей проповеди, сказал: не всяк глаголяй ми: Господи, Господи, внидет в царствие небесное: но творяй волю Отца моего, иже есть на небесех (Матф. VII, 21).

Итак, возлюбленные, зная, что нам не будет никакой пользы от слушания, если не последует за ним исполнение на деле, будем не только слушателями, но и исполнителями, чтобы дела, соответствующия словам, послужили основанием одушевленнаго слова. Отверзите же недра души вашей и примите слово о посте. Как готовящиеся принять целомудренную и прекрасную невесту украшают брачную горницу со всех сторон покровами, очищают весь дом, не впускают в него ни одной негодной служанки, и потом уже вводят невесту в брачный покой, - подобно этому желаю, чтобы и вы, очистив свою душу и распростившись с забавами и всяким невоздержанием, приняли с распростертыми объятиями матерь всех благ и учительницу целомудрия и всякой добродетели, т. е. пост - так, чтобы и вы наслаждались большим удовольствием, и он (пост) доставил вам надлежащее и соответственное вам врачевство.

И врачи, когда намереваются дать лекарство желающим очистить у себя гнилые и испортившиеся соки, приказывают воздерживаться от обыкновенной пищи, дабы она не помешала лекарству подействовать и оказать свою силу; тем более мы, готовясь принять это духовное врачество, т. е. пользу, происходящую от поста, должны воздержанием очистить свой ум и облегчить душу, дабы она, погрязши в невоздержании, не сделала для нас пост безполезным и безплодным.

Вижу, что многим кажутся странными слова наши; но, прошу вас, не будем безразсудно раболепствовать привычке, а станем устроять свою жизнь согласно с разумом. В самом деле, разве будет нам какая-либо польза от того, что целый день проведем в объядении и пьянстве? Что говорю: польза?

Напротив, (от этого произойдет) великий вред и неисправимое зло. Как скоро ум помрачился от неумереннаго употребления вина, то сейчас же, в самом начале и на первом шагу, прекращается польза от поста. Что неприятнее, скажи мне, что гнуснее тех людей, которые, упиваясь вином до полуночи, под утро, при восхождении солнца, испускают такой запах, как нагруженные свежим вином? Они оказываются неприятными встречающимся, и презренными в глазах рабов, и смешными для всех, сколько-нибудь знающих приличие, а что всего важнее, таким невоздержанием и безвременною и гибельною неумеренностию навлекают на себя гнев Божий.

Пияницы, сказано, царствия Божия не наследят (1 Кор. VI, 10). Что же может быть жальче этих людей, которые за краткое и гибельное удовольствие извергаются из преддверий царствия? Но да не будет, чтобы кто-либо из собравшихся здесь увлекся этою страстию; напротив, чтобы все мы, проведши и настоящий день со всяким любомудрием и целомудрием, и освободившись от бури и волнения, которыя обыкновенно производить пьянство, вошли в пристань душ наших, т. е. в пост, и могли в изобилии получить даруемыя им блага.

Как невоздержность в пище бывает причиною и источником безчисленных зол для рода человеческаго, так пост и презрение (удовольствий) чрева всегда были для нас причиною несказанных благ. Сотворив в начале человека, и зная, что это врачество весьма нужно ему для душевнаго спасения, Бог тотчас же и в самом начале дал первозданному следующую заповедь: от всякого древа, еже в раи, снедию снеси: от древа же, еже разумети доброе и лукавое, не снесте от него (Быт. II, 16,17).

Слова: „это вкушай, а этого не вкушай" заключали некоторый вид поста. Но человек, вместо того, чтобы соблюсти заповедь, преступил ее; поддавшись чревоугодию, он оказал преслушание и осужден был на смерть. Лукавый демон и враг рода нашего, как увидел, что первозданный проводить в раю безпечальную жизнь, и, облеченный плотию, живет на земле как ангел, решился соблазнить и увлечь его к падению обещанием еще больших благ, и таким образом лишил его и того, чем он уже обладал.

Вот что значит не оставаться в своих пределах, но домогаться большаго. На это-то указывая, премудрый сказал: завистию же диаволею смерть вниде в мир (Прем. II, 24).

Видел ты, возлюбленный, как смерть и вначале пришла от невоздержания? Посмотри, как и впоследствии божественное Писание постоянно осуждает увеселения, и говорит - в одном месте: и седоша людие ясти и пити, и восташа играти (Исх. XXXII, 6), а в другом: и яде и пияше, уты, утолсте и отвержеся возлюбленный (Втор. XXXII, 15).

И жители Содома этим же, сверх прочих преступлений, навлекли на себя неумолимый гнев Божий. Послушай, что говорит пророк: сие беззаконие Содомы, яко в сытости хлеба сластолюбствования (Иезек. XVI, 49). (Этот порок) есть как бы источник и корень всего худого.              

Видишь вред от невоздержания? 

Посмотри теперь на благотворныя действия поста. Проведши сорок дней в посте, великий Моисей удостоился получить скрижали закона; когда же, сошедши с горы, увидел он беззаконие народа, то бросил эти скрижали, полученныя с таким усилием, и разбил, почитая несообразным сообщить заповеди Господни народу, пьянствующему и поступающему беззаконно. Поэтому чудный этот пророк должен был поститься еще сорок дней, чтобы удостоиться опять получить свыше и принести (к народу) скрижали, разбитая за его беззаконие (Исх. XXIV, XXXII, XXXIV).

И великий Илия постился столько же дней, и избег владычества смерти, вознесся на огненной колеснице как бы на небо и доныне не испытал смерти (4 Цар. II, 1, 11). и муж желаний, много дней проведши в посте, удостоился чуднаго того видения (Дан. Х, 3); он же укротил ярость львов и обратил ее в кротость овец, не переменив природы, но изменив расположение (proai&resin), между тем как зверскость их оставалась та же.

И ниневитяне постом отклонили определение Господне, заставив поститься, вместе с людьми, и безсловесных животных, и таким образом, отставши все от злых дел, расположили к человеколюбию Владыку вселенной (Ион. III, 7). Но для чего мне еще обращаться к рабам (можем ведь насчитать множество и других, которые прославились постом и в Ветхом и в Новом Завете), когда нужно указать на всеобщаго нашего Владыку?

И сам Господь наш Иисус Христос, после сорокадневнаго поста, вступил в борьбу с диаволом и подал всем нам пример того, чтобы и мы тем же постом вооружались и, приобретши чрез это силу, вступали в борьбу с диаволом (Матф. IV, 2). Но здесь, может быть, кто-либо с острым и живым умом спросит: почему Владыка постится столько же дней, сколько и рабы, а не больше их? Так сделано не просто и не напрасно, но премудро и по неизреченному Его человеколюбию. Чтобы не подумали, будто Он явился призрачно, и не принял на себя плоти, или не имел природы человеческой, для этого Он постился столько же дней, а не больше, и таким образом заграждает безстыдныя уста охотникам до споров.

Если и теперь, когда уже так произошло, еще осмеливаются говорить это, то чего бы не осмелились сказать, когда бы (Господь) по Своему предведению не отнял у них повода (к спорам)? Поэтому Он благоволил поститься не больше, но столько же дней, сколько и рабы, чтобы самым делом научить нас, что Он облечен был такоюже (как мы) плотию и не был чужд нашей природы.

Итак, ясно стало нам, и из примера рабов, и из примера самого Господа, что велика сила поста и много пользы от него бывает душе. Поэтому прошу любовь вашу, чтобы, за звал пользу от поста, вы не лишились ея по нерадению, и при его наступлении не печалились, но радовались и веселились, согласно с словами блаженнаго Павла: аще внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется (2 Кор. IV, 16).

В самом деле, пост есть пища для души, и как телесная пища утучняет тело, так и пост укрепляет душу, сообщает ей легкий полет, делает ее способною подниматься на высоту и помышлять о горнем, и поставляет выше удовольствий и приятностей настоящей жизни. Как легкия суда скорее переплывают моря, а обремененные большим грузом затопают, так и пост, делая ум наш более легким, способствует быстро переплывать море настоящей жизни, стремиться к небу и к предметам небесным, не дорожить настоящим, а считать его ничтожнее тени и сонных грез.

Напротив, пьянство и объядение, обременяя ум и утучняя тело, делают душу пленницею, обуревал ее со всех сторон, и не позволяя ей иметь твердую основу в суждении, заставляют ее носиться по утесам и делать все ко вреду собственнаго своего спасения.

Не будем же, возлюбленные, безпечны в устроении нашего спасения, но зная, сколько зол проистекает от невоздержности, постараемся избегать вредных от нея последствий. Роскошь воспрещена не только в Новом Завете, где больше уже требуется любомудрия, большие предлагаются подвиги, великие труды, многочисленныя награды и неизреченные венцы, но не позволялась и в Ветхом, когда находились еще под тенью, пользовались светильником и вразумляемы были понемногу, как дети, питаемыя молоком.

И чтобы не думалось вам, будто мы так осуждаем увеселения без основания, послушайте пророка, который говорит: люте приходящим в день зол, спящим на одрех от костей слоновых и ласкосердствующим на постелях своих, ядущим козлища от паств, и телцы млеком питаема от среды стад, пиющим процеженое вино и первыми вонями мажущимся, яко стояща мнеша, а не яко бежаща (Амос. VI, 3-6).

Видите, как обличает пророк роскошь, и притом говоря иудеям, безчувственным, неразумным, ежедневно предававшимся чревоугодию? И заметьте точность выражений: обличив их неумеренность в пище и употреблении вина, он потом присовокупил: яко стояща мнеша, а не яко бежаща, показывая этим, что наслаждение (пищею и вином) ограничивается только гортанью и устами, а дальше не простирается.

Удовольствие кратковременно и непродолжительно, а скорбь от него постоянна и безконечна. И это, говорит, зная по опыту, они все яко стояща мнеша, т. е. считали постоянным, а не яко бежаща, т. е. улетающим и ни на минуту не останавливающимся. Таково ведь все человеческое и плотское: не успеет появиться - и улетит. Таково веселие, такова слава и власть человеческая, таково богатство, таково вообще благополучие настоящей жизни; оно не имеет в себе ничего прочнаго, ничего постояннаго, ничего твердаго, но убегает скорее речных потоков, и оставляет с пустыми руками и ни с чем тех, которые прилепляются к этому.

Напротив, духовное не таково: оно твердо и непоколебимо, не подлежит переменам и пребывает вечно. Как же было бы безразсудно менять непоколебимое на колеблющееся, вечное на временное, постоянно пребывающее на скоропреходящее, доставляющее великую радость в будущем веке на то, что уготовляет нам там великое мучение?

Размышляя обо всем этом, возлюбленные, и дорожа своим спасением, презрим безплодныя и гибельныя увеселения; возлюбим пост и всякое другое любомудрие, покажем великую перемену в жизни и каждый день будем спешить к совершению добрых дел, чтобы, в течение всей святой четыредесятницы, совершив духовную куплю и собрав великое богатство добродетели, нам таким образом удостоиться достигнуть и дня Господня, с дерзновением приступить к страшной и духовной трапезе, с чистою совестию быть причастниками неизреченных и безсмертных благ и исполниться небесной благодати, по молитвам и ходатайству благоугодивших Самому Христу, человеколюбивому Богу нашему, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Святитель Иоанн Златоуст
Увещательное слово при наступлении Святой Четыредесятницы

 

 

Назад к списку